Права заключённых должны стать политическим требованием

Николай Кавказский

Правозащитник, политик

В России заключённым может стать каждый, при этом бывает, когда даже политический активисты попадают на зону не за политику, не из-за взглядой ии позиции, а по «беспределу». Взять тот же случай Жени Макаренко, активистки и художницы, которая получила 11 лет тюрьмы за то, что забрала с почты посылку.

Мне безусловно важно защищать права политзаключённых, им часто не хватает поддержки, внимания, да и беспредел в момент вынесения приговора не заканчивается, а значит, им нужна дальнейшая защита, Но не стоит забывать и о правах обычных заключённых, и тех, кто сидит по беспределу, и тех, кто сидит за преступления без жертвы и тех, кто сидит за дело… Их права нарушаются одинаково. Раньше защитой прав заключённых занимался «Комитет за гражданские права», который после смерти Андрея Бабушкина очень сильно снизил свою активность, а также Московская Хельсинкская группа, которая была ликвидирована. В Москве ещё был уникальный случай, когда права заключённых защищала сотрудница ФСИН Анна Каретникова, но её выдавили из страны.

Права российских заключённых нарушаются во всём: в полиции их пытают и обманывают, суды судят несправедливо, в СИЗО плохо кормят и не оказывают медицинскую помощь. 10 лет назад я сидел в московских СИЗО по «Болотному делу» и есть кроме завтрака и «праздничного» салата было невозможно практически ничего. С приходом в систему Каретниковой ситуация с едой для заключённых в Москве сильно улучшилась, но, к сожалению, произошло это не во всей стране.

В колониях очень часто нарушаются и трудовые права: осуждённых заставляют работать по 12-16 часов в день, не дают отпусков и выходных, не соблюдается техника безопасности, а заплатить за всё это могут после всех вычетов 100 рублей… за месяц!

Тут можно вспомнить историю Викторию Виноградовой из ИК-3 Кинешмы, где в июне 2021 года произошёл несчастный случай. Заключённых, в нарушение их трудовых прав, заставляли чистить канализацию без спецодежды и средств защиты. В результате этого две женщины отравились и погибли, Виктории удалось спастись. Против начальника колонии Николая Белякова и других сотрудников возбудили уголовное дело. Виноградова обратилась с исками в Кишешемский суд Ивановской области с требованием о компенсации вреда. Только вот после этого ей стали угрожать ШИЗО и новым уголовным делом, а заодно избивать. Сейчас Виктории помогает её бывшая сокамерница, бывшая политзаключённая по «Московскому делу» Ольга Бендас.

В колониях часто избивают заключённых, это не случай из ряда вон, а вот обследования и вадача лекарств — случай. Скорое заключённый окажется в штрафном изоляторе, где гематомы и ссадины будут заживать вдали от посторонних глаз.

Когда я работал в «Комитете за гражданские права», жалобы на все эти нарушения приходили мне сотнями.

Всё это накладывается на нелюбовь Владимира Путина к институту амнистии, в результате чего он превратился в спящую норму, хотя даже в российской суперпрезидентской системе Путин не имеет никакого отношения к амнистии, акт об амнистии принимается Госдумой и подписывается не как обычно президентом, а спикером парламента.

К сожалению, многие политические силы обходят вопрос соблюдения прав заключённых и не занимаются им. Из близких мне исключений, например, есть партия «Яблоко» и ЛевСД, которые последовательно выступают за гуманизацию пенитенциарной системы.

В конце концов, думаю, что заключённые меньше бы стремились пойти на так называемую Спецоперацию, если бы их условия содержания были бы не столь чудовищны, а общественные институты вроде Общественных наблюдательных комиссий за местами принудительного содержания не превратились бы в иммитацию.

Я считаю, что оппозиции надо защищать права заключённых, а заключённым и их родственникам поддерживать не Владимира Путина, а тех, кто за их права борется. Чтобы это произошло, права заключённых должны стать политическим требованием.